Григорию было не до праздников. Три дня он провел в больничной палате у своей Анечки. Не ел, почти не спал, лишь прислушивался к ее отрывистому дыханию.
Еще неделю назад его любимая жена была здоровой и готовилась к Рождеству. Убирала их дом, составляла праздничное меню, хотя, конечно, на две пенсии особых деликатесов не приготовишь. Да и сколько им нужно той еды.
Главное, убеждал Аню Григорий, чтобы в квартире витал аромат кутьи и взвара. Не знал, что в одно мгновение жена, как подкошенная былинка, упадет без сознания, а в больнице медики ошеломят сложным диагнозом. И не будет пахнуть у них дома ни Рождеством, ни уютом…
В течение этих страшных дней волосы у мужчины совсем побелели. А больше всего сердце сжалось тогда, когда врач сказал, что Анечки жизненно необходима операция. И назвал стоимость оперативного вмешательства — космическую для них сумму.
— Но у меня нет таких денег, — едва слышно прошептал Григорий. — Мы с женой — пенсионеры. Живем вдвоем очень скромно. Как может помогает племянник, но у него своя семья, свои хлопоты.
В ответ врач ему только посочувствовал и еще раз подчеркнул, что медицинское учреждение не сможет покрыть расходы на оперативное вмешательство. От такой новости Григорию захотелось умереть. Ибо для чего ему та жизнь без Анечки?
Поженились они совсем юными. Сразу после школы. Прожили вместе немало лет. Хорошо прожили. Ссорились редко, да и то через какие-то мелочи.
К вечеру уже прощали друг друга. Бог детьми не одарил, поэтому все тепло отдавали племяннику Анны Он живет в городе, но время от времени вместе с женой и дочерьми наведываются в гости. Не забывают их, старых. Но и они ничем не смогут помочь, если на спасение Анечки нужно столько денег…
Еще одна ночь в мучительных раздумьях тянулась чрезвычайно долго. Утром медсестры едва уговорили Григория отлучиться на несколько часов домой — отдохнуть, покушать. Он долго нащупывал ключ в карманах куртки. Когда наконец нашел, на порог вышла соседка Оксана:
— Ну как там Анечка, Гриша?
Мужчина вздохнул, рассказал невеселые новости. Оксана ухватилась за сердце:
— Ой, беда беспросветная! И где же взять те деньги? Пожалуй, надо объявить сбор средств среди жителей нашей деревни. Сегодня же пройдусь по соседям — может, хоть на лекарства Анечки хватит.
И, погруженный в свое горе, Григорий только раздраженно махнул рукой. Оксана поняла, что любые слова будут лишними. Поэтому не сказала больше ничего, только принесла соседу теплого, только что сваренного борща.
Вскоре Григорий снова был в больнице. Состояние Анечки ухудшилось, а мужчина от бессилия только крепко сжимал кулаки.
«Господи, спаси ее или забери меня вместе с ней», — не раз повторял в мыслях, отчаянно вглядываясь в клочок неба через окно палаты. Смеркалось. Седые зимние облака засыпали мир снегом, и Григорию казалось, что он — один-один во Вселенной. Сам на один со своим горем.
— До Анны Петровны посетители, — нарушила тишину и мысли мужа медсестра, неслышно приоткрыла дверь.
Григорий удивленно взглянул на нее. Кто мог прийти к Аннушке? Племянник? Так он же в неотложной командировке, обещал быть завтра. Разве Оксана?
Но за плечами у медсестры стояла молодая незнакомая женщина. Она шагнула несколько шагов к мужу и спросила:
— Не узнаете меня? Я Дарина, когда жила недалеко от вас.
Но мужчина всматривался в лицо посетительницы и понятия не имел, кто она.
— Не помните меня… — продолжила Дарья. — Но должны вспомнить. Наша семья была очень бедной, а вы нам часто помогали. Мы порой и впроголодь жили…
Перед глазами Григория пробежало прошлое. Он еще раз взглянул на незнакомку — и едва не ударил себя ладонью по лбу. Ну как же он мог забыть!
То же наименьшая девочка из многодетной семьи, что жила в доме напротив. В свое время их трагедия всколыхнула всю деревню — отца-строителя не стало, осталась жена одна с шестью мелкими детьми. С тех пор бедные выживали, как могли. А времена тогда были ох непростые.
Григорий, к счастью, зарабатывал неплохо, поэтому вместе с Аней угощали малых то печеньем, то конфетами, дарили книжки, игрушки.
Правду говоря, не раз помогали маме, Елене, которая разрывалась на двух работах за мизерную плату, одеть детей на зиму. Ибо невмоготу было смотреть, как они бегали в холода в рваных кроссовках и плохоньких курточках…
— Григорий Иванович, вы только не волнуйтесь, — прервала его воспоминания Дарья. — Мне Оксана о вашем бедствии рассказала. И я уже оплатила операцию Анне Петровне. Она будет жить. И все будет хорошо, вот увидите.
— Дарюша, Дарюша, — не веря услышанному, хватал воздух человек. — Деточка, откуда у тебя столько денег? То же неподъемная сумма…
— Ни за что не переживайте, — сжала ему руку молодая женщина. — Я уже много лет живу в Америке, там муж имеет свой бизнес… На родину приезжаем только несколько раз в год — проведать родных. Мы в достатке, поэтому можем поддержать и вас.
Бог таки услышал молитвы Григория. На следующее утро Анну прооперировали. Успешно прооперировали. Врач пообещал, что его жена выздоровеет. За несколько недель вернется домой. И там, вытирал слезы мужчина, снова будет пахнуть уютом, счастьем.
Все это время Дарья была рядом с ним: успокаивала, поддерживала, бегала покупать лекарства Анне Петровне, угощала Григория домашними блюдами.
Однажды, когда жене стало легче, муж с Дарьей согревались чаем в больничном кафе.
— Детка, как я тебе благодарен за мою Аннушку. Ведь без нее мне целый мир немил, — сказал мужчина со слезами на глазах. — И все же скажи мне, как ты решилась помочь абсолютно чужим людям?
— Вы мне не чужие, — вздохнула Дарья. — Все детство вы были для моей семьи добрыми волшебниками. А особенно для меня. Я ваши подарки помню по сей день.
Знаете, как-то надо мной в школе начали насмехаться, обзывать нищетой. Я очень переживала и со страхом ждала своего дня рождения, потому что в праздник каждый ребенок угощала одноклассников сладостями. А у моей мамы денег хватало лишь на самое необходимое. Какие еще там лакомства?
Представляете, как бы унижали меня дети, когда бы я зашла в класс без гостинцев? Оскорбляли бы еще больше, еще больнее…
Я не знаю, как бы пережила все, если бы ни вы, ни Анна Петровна. В тот день рождения вы мне подарили модного свитера — все подружки ахнули — и много конфеток, поэтому в школе я поделилась лакомством с каждым одноклассником.
— Дариночка, но ведь это было так давно… те свитерки и конфеты. Столько уже лет прошло, — дрожащим голосом прошептал растроганный Григорий, заглядывая в сияющие карие глаза Дарьи.
— И что? — улыбнулась женщина. — Неважно сколько времени с тех пор прошло. Главное только то, что добро всегда возвращается. Поэтому, знайте, теперь без поддержки я вас не оставлю…
Оставить комментарий