Лидия Андреевна выучилась водить ближе к пенсии. Мечта у нее была: внуков из садика, или из школы забирать и привозить к себе, пока родители их на работе пропадают.
Внуками Бог не обделил: у дочери двое, у сына недавно третий родился. Хорошенько все обдумав, Лидия Андреевна взяла себе в кредит автомобиль.
Очень радовалась своей покупке, но немного стыдно было перед собственными детьми: тем вечно деньги нужны. То на ремонт, то детей одеть, то на море съездить, отдохнуть по-человечески.
Раньше Лидия Андреевна старалась помочь и сыну, и дочери деньгами, а теперь у нее свой кредит появился, поэтому денег ей стало хватать только на него, да на прожитье.
Боялась женщина, что дети ее не поймут, а они и впрямь посмотрели на нее обалдело:
— Мать? Ну зачем тебе авто понадобилось? Сказала бы, я бы увез, куда нужно, — насупился сын, Валерка.
Жена его вовсе обиделась как-будто: перестала общаться со свекровью. На звонки не отвечает, в выходные не появляется.
Дочь с зятем отнеслись спокойней: Анжела сама давно водит машину, поэтому мать свою она поняла, только обмолвилась, отведя взгляд:
— Ты поаккуратнее за рулем. Возраст все-таки: давление, суставы, зрение у тебя может подвести..
Обидели Лидию Андреевну ее слова. Она-то машину покупала безо всяких задних мыслей, зачем дочь «каркает», беду кличет? Она Анжелке своей таких слов не говорила, хоть и боялась в свое время за кровиночку, когда та за руль села.
Со временем отношение детей к матери улучшилось: те даже сами просить начали ее выручить: детей забрать, увезти куда нужно.
Так Лидия Андреевна и каталась с внуками: то одного со школы забрать и на секцию увезти, то второго куда подбросить. А потом невестка на сына насела: она в декрете заскучала и захотела выучиться водить, чтобы как все, значит.
Лидия Андреевна с радостью увозила невестку на учебу, а сама в ее отсутствие с младшеньким внуком водилась.
Танечка, невестка, права получила и не прошло и недели после этого знаменательного события, как сын к матери прибежал.
— Мама, — начал он, подсаживаясь рядом и заглядывая в глаза.
— С Танькой мы ругаемся. Машину теперь она просит. А у меня еще свой автокредит висит на шее и ипотеку до сих пор выплачиваем. А ты шикуешь. Зачем тебе машина, ты мне скажи? Ты не работаешь, сидишь дома. Вот куда тебе ездить, ну куда, а? … В-общем, помоги нам.
Сын запнулся на полуслове. Он пытливо уставился на мать, надеясь, что та сама догадается, о чем он просит. Слова сына возмутили женщину. Она покачала головой и вытерла набежавшие слезы, сняв очки.
«Я внуков своих вожу. Разве этого мало? Я помогала вам раньше, сколько лет я вами жила? Ни в чем вам не отказывала, а себя обделяла. Теперь вы обзавелись семьями, крепко стоите на ногах, я дала каждому из вас хорошее образование.
Грех тебе жаловаться на жизнь, сынок. Теперь, когда у вас жизнь устроена, я решила осуществить свою мечту. Я смолоду мечтала водить. А машину я вам не отдам, пусть твоя Таня сама крутится-вертится, если машину хочет заиметь. Недешевое ведь удовольствие».
Сын дослушал, молча встал и ушел. С тех пор он больше не появлялся в доме матери и трубку не брал — обиделся. Лидия Андреевна мучилась и страдала. Она скучала по внукам и сыну. Как-то собрала гостинцев и приехала к ним в гости, но те встретили ее с неприязнью.
Невестка вообще не поздоровалась, хмуро прошла мимо, оделась и смылась к подругам, а сын отговорку придумал:
— Мне некогда, я поеду по делам. Детям скажи, чтоб после твоего ухода дверь заперли изнутри.
После такого приема мать замкнулась в себе. Она свой шаг к примирению сделала, хотя ни в чем перед ними не провинилась. Почему она должна дарить машину невестке, которая ее ни в грош не ставит?
И почему сын с невесткой считают, что раз она, Лидия Андреевна состарилась, то не имеет права иметь собственную машину? Все? Жизнь прожита? Все, что ей остается, это доживать свой век с оглядкой на детей? А если нет? Если она только жить начала?
Лидия Андреевна не стала жить в обиде и злости: хоть и болела душа по сыну, она отвлеклась: петь начала в ДК — там ее ровесницы как-раз ансамбль свой создали, с подругами начала встречаться. А сын? Не собирается она сидеть и плакать по нему. Пусть сам одумается.
